Искусство притворства - Страница 10

— И почему же этого не произошло? — не могла сдержаться Лиззи.

— Я стал заниматься бизнесом и многого достиг, а Тино предпочитал жить на деньги деда, которые еще оставались у него. В конце концов дед решил, что историю и будущее нашей семьи лучше передать в мои руки. Он посчитал, что так будет надежнее. Землю он поделил пополам, а дом завещал мне.

«И это была настоящая греческая трагедия — подумала Лиззи.

Илиос подошел к роскошному автомобилю. Лиззи теперь разглядела его: это был «бентли». Открыв пассажирскую дверь, Илиос взглянул на нее — он приглашал ее сесть.

«Какое ужасное, запятнанное кровью наследство он получил», — печально подумала Лиззи.

* * *

Короткий мартовский день плавно перетек в ранний вечер, когда они выехали на главную дорогу, ведущую в Фессалоники. Этот день был очень долгим для Лиззи: ей пришлось встать в пять часов утра, чтобы успеть на самолет, да к тому же добавились волнения дня. Машина покачивалась, мотор тихо урчал и ей очень хотелось спать, но она вновь и вновь усилием воли, открывала свои слипающиеся глаза.

Но в конце концов, откинув голову на кожаный подголовник, она уснула, повернувшись лицом к Илиосу — тому мужчине, который теперь распоряжался ее жизнью.

Наконец у Илиоса появилась возможность внимательно разглядеть женщину. У нее были тонкие черты лица, бледная кожа. Вечная, классическая красота. Англичанка была предана своей семье, что, впрочем, соответствовало и греческому укладу. Это тот тип женщин, на которых мужчины женятся, а не затаскивают в постель на одну ночь.

Илиос судорожно выдохнул, внезапно осознав, куда завел его ход его мыслей.

Машину тряхнуло на ухабе, и Лиззи открыла глаза. Нахмурившись, она взглянула на часы.

— Мне надо отправить сообщение, — сказала она Илиосу, доставая мобильный телефон.

— Своему любовнику? — с вызовом спросил Илиос.

— Нет! У меня нет любовника! — немедленно опровергла Лиззи.

Его черная бровь удивленно поднялась.

— Такой неистовый, горячий ответ! Но ведь в этом возрасте у всех женщин есть любовники. Сколько тебе лет? Двадцать четыре? Двадцать пять? Так или иначе, ты вряд ли девственница.

— Конечно нет. И мне двадцать семь!

«Конечно нет». Но ее последняя сексуальная связь — точнее сказать, ее единственная сексуальная связь — случилась еще в университете. Тогда Лиззи и ее парень строили большие планы: они хотели провести вместе всю оставшуюся жизнь. Но потом погибли ее родители, и счастье закончилось…

— Нет, я не сломалась. Просто у меня появились другие приоритеты — более важные, чем мужчина.

— И какие же?..

— Моя семья — сестры и племянники. Именно им я и собиралась сейчас послать сообщение. Я обещала мальчикам, что пришлю им письмо, полому что сегодня не смогу прочитать им вечернюю сказку. А сегодня моя очередь. — Голос Лиззи дрогнул. — Моя семья гораздо важнее для меня, чем любой мужчина. Они у меня — на первом месте. Сестры и племянники зависят от меня, и я не могу допустить, чтобы они бедствовали. Они значат для меня гораздо больше, чем какие-то… какие-то сексуальные удовольствия.

Илиос не хотел замечать, как трогательно, с какой любовью Лиззи говорит о своей семье. В его нынешней жизни не было места для чувств, да и в будущей жизни тоже.

— Если ты испытывала лишь мимолетные сексуальные удовольствия, тогда не удивительно, что ты сторонишься мужчин, — холодно прокомментировал он. — Хороший любовник добьется того, чтобы его партнерша наслаждалась сексом как можно дольше, сколько ей захочется.

— Легко сказать, — ответила Лизи, отчаянно пытаясь держать себя в руках и сохранять такой же равнодушный вид, как Илиос. На самом деле его небрежное замечание очень сильно подействовало на нее. Оно заставило ее задать себе вопросы, на которые у нее не было ответов. Например, что это значит — быть любовницей Илиоса Маноса?

— И легко сделать, если знать как, — заметил Илиос, и у Лиззи перехватило горло.

Конечно, Илиос Манос был опытным любовником. Конечно, он знал, как доставить наслаждение своей партнерше, даже если эта партнерша была такой неискушенной, как она.

Лизи смутилась, покраснела, и перед ее мысленным взором возник образ двух сплетенных обнаженных тел… «Прекрати! — приказала себе Лизи, почувствовав приступ паники. — Тебе нельзя расслабляться. Это слишком опасно».

Она принялась сосредоточенно набирать текст для отправки близнецам, а затем добавила несколько слов для сестры, сообщив ей о том, что все еще ведет переговоры и позвонит, когда что-нибудь прояснится.

— Я так понял, что твои сестры знают о цели твоей поездки в Грецию? — спросил ее Илиос.

— Да. Они видели твое письмо. — Она представила себе, что стало бы с ее сестрами, если бы они узнали о том, какие требования предъявил ей Илиос, и комок подступил к ее горлу. Они бы пришли в ужас и стали бы переживать не только за нее, но и за себя.

Лизи стремительно повернулась к Илиосу и умоляюще произнесла:

— Может быть, мы придем к разумному решению насчет моих долгов?

— Что ты подразумеваешь под «разумным решением»?

Лиззи покачала головой:

— Я могу выполнить для тебя работу, ведь я дизайнер интерьеров.

— Я занимаюсь дорогостоящими строительными проектами — школами, офисами, бизнес-центрами… Однако… — Илиос помолчал, а затем оценивающе взглянул на нее сквозь полумрак салона. — Есть другой способ расплатиться со мной.

Лиззи кончиком языка облизала внезапно пересохшие губы. Голос ее немного охрип от волнения.